В этом рассказе вы можете найти: лесби оральный секс эксгибиционизм игра
I m wеаring my hеаrt likе а crоwn prеtеnding thаt yоu rе still аrоund.
Сегодня какой-то особенно тяжелый день. Все утро на небе ходили тучи, а когда я вышел из электропоезда, нас всех накрыл такой сильный ливень, что в метро мне пришлось выжимать края своих брюк. Пока я это делал, белоснежная рубашка, от дождя слегка ставшая серой, порвалась по шву, и теперь мне придется постараться, чтобы загладить этот просчет перед Катрин. Когда твой начальник — женщина, у вас есть два пути.
Первый путь — путь стыда. Это когда вы становитесь её сексуальным рабом и исполняете все желания, взамен вам прощаются все прегрешения перед начальством. Некоторые прибегают к такой тактике, но у меня закалка старой школы, поэтому мне проще послать кого-то в задницу, чем опускаться на колени перед двумя достаточно жирными ляжками в чулках.
Второй путь — путь силы. Показываешь, что весь из себя независимый, и что таких работ можешь найти еще с десяток. Тут, конечно, подвох в том, где вы конкретно работаете. Если в фирме с каким-нибудь идиотским названием наподобие «СтройИнвест», или «ПауэрБилдинг», то можешь и повыпендриваться, а если тебя взяла под свое крыло корпорация...
Короче, большинство предпочитают просунуть голову между ног и существовать с таким вот незаурядным головным убором. По крайней мере, у нас в компании.
Что насчет меня? Пожалуй, я успею переодеться, прежде чем загорится красная лампочка в её глазах. Катрин Фокс — баба с характером, но, как и любая баба, имеет свои слабости. В частности, влюблена в меня. Бывает и такое. Хотя, как опять же ведет себя каждая вторая, не показывает этого и напротив — старается демонстрировать обратное. Глупенькая, думает, может провести меня.
В метро довольно душно, плюс нехило раскачивается вагон. Вроде идет вертикально, а в какой-то момент будто оказываешься на доске в открытом океане. Двери открываются, выходит добрая половина, и вот я уже уселся и смотрю в окно, откуда на меня смотрит черная безысходность подземных путей.
В какой-то момент мне кажется, что там, в темноте, кто-то смотрит на меня. Опять! Нет, только не сейчас! Нет, нет! Пожалуйста! Так, где мои таблетки...
***
Мне стало легче, после того как я проглотил половину продолговатой белой капсулы. Думаю, до конца дня отпустило, а потом все-таки стоит наведаться к моему врачу, доктору Кинусу. Он рассчитывал, что я дольше смогу бороться с процессами, которые происходят у меня в мозге, но пока это получается у меня с превеликим трудом. Куда бы я ни пошел — вижу Её. Периодически мне становится легче, иногда два дня свободы, а то и больше, но в магазине, в метро или даже дома — Она меня настигнет, безвозвратно, внезапно. И, если не отвести взгляд, не попытаться бороться с Ней, через какое-то время жуткие головные боли заставят меня скрючиться на полу, а глаза мои будут неотвратно следить за Ней.
Пока я отвлекся. Через две станции моя остановка, площадь Кибернетиков. Памятник технологиям, памятник нескончаемым удовольствиям. Стоила ли человечность подобных лишений? Спорный вопрос.
Я смотрю на время — половина девятого, успеваю приехать пораньше. Это отличная новость для меня, не придется слушать нытье Катрин. Смотрю вправо — два старых хрена что-то горячо обсуждают, иногда искоса бросая взгляды в мою сторону. Смотрю влево — брюнетка стоит на коленях, погружая в свой рот головку члена довольно полноватого блондина. Правой рукой она аккуратно оттягивает его крайнюю плоть — откровенно говоря, я мог бы подумать, что у него фимоз — а правой гладит розоватую плоть, работая губами у самого основания. Интересно, когда она сегодня вставала с утра на работу, она сразу решила покрасить их в подобный вызывающий алый цвет? В любом случае, она выглядит достаточно сносно. Длинные темные волосы падают на худенькие остроугольные плечи. Мне всегда нравились девушки с хрупкими руками и нежной спиной, когда смотришь на них сзади, ощущение, что можно брать и крутить их как твоей душе угодно — и этот контраст между цивилизацией и странным животным ощущением дает дополнительные эмоции, ощущение вседозволенности, полного контроля и доминирования.
Я чувствую, что у меня встал. Бугор на брюках оттопырился до неприличия высоко, хотя — что в нашем мире осталось приличного? Я продолжаю наблюдать за ними. Блондин читает газету, его лицо достаточно спокойно, хотя на виске вздулась вена, и он немного приоткрыл рот, периодически облизывая губы. У брюнетки поднялась немного юбка. Я не вижу её трусиков, но обтянутые материей половины упругого сокровища заставляют меня встать и подойти к ней. Я снимаю ремень, расстегиваю ширинку и спускаю вниз штаны, затем настает очередь трусов. Мой обрезанный друг смотрит ровно горизонтально напротив ее щелочки, я понимаю — у нее нет шансов увернуться от меня.
Я поднимаю юбку высоко и немного оттягиваю трусики в сторону. Это против правил, и она на секунду оборачивается, но видя 18-сантиметровое достояние общественности, едва заметно кивает, одобряя мои действия. Затем она возвращается к хозяйству блондина, который уже отложил газету и прижимает её голову к своему паху. Я рукой массирую ей промежность — господи, да она же вся течет! Без лишних раздумий я вхожу это узкое мокрое пространство. У меня всегда возникало ощущение, что я в яблочном пироге. Не знаю, возможно, с людьми постарше будет ощущение, что водишь хреном по наждачке, но здесь подо мной двадцатилетняя возбужденная девушка, и вот через пять минут яйца начинают отбивать ритм. Она все меньше сосредоточена на члене блондина, все чаще подмахивает мне задом, а из ее рта, наконец, начинают доноситься приглушенные стоны.
Но я никуда не тороплюсь и не собираюсь кончать слишком быстро, поэтому еще через шесть-семь минут она начинает немного вскрикивать. Но тут блондин умоляюще поднимают руку, и я немного приостанавливаюсь, давая ему спустить. Он прижимает ее голову и вздрагивает, давая теплому семени опуститься в пищевой тракт. Видимо, я все-таки смущаю его, потому что он тут же застегивает штаны, даже не дав ей очистить свой член от остатков спермы, и отходит в сторону, давая мне завершить в свою очередь начатое. Я разгоняюсь, девушка уже кричит, она кончает, и вот настает момент, когда я достаю свой член, разворачиваю её к себе и без расспросов спускаю на лицо. Сперма тугими выстрелами ударяет по её щекам, губам, стекая на шею. Она хватает себя за грудь, возбужденно тянет руки к члену, но тут я вижу, что уже моя станция. Потрепав её по голове, я застегиваю штаны и вылетаю из дверей, давая ей спокойно достать предусмотренные для подобных случаев салфетки и вытереть лицо.
***
Система FS (Frее Sеx) появилась всего три года назад, но уже через пару месяцев своего существования обрела всенародную любовь и популярность. Странно, что никому в голову не приходило до этого момента интегрировать подобную вещь, чтобы каждый из людей мог доставить удовольствие другому человеку в любой момент с обоюдного согласия. Это ведь так просто! Сколько раз вы видели в метро, трамваях, поездах, в общепитах, на работе и в парках людей, которых вы хотите трахнуть немедленно, сейчас же и без отлагательств? Их гораздо больше, чем вам кажется, уж поверьте.
Институт Кибернетики им. Ли Вонга для начала разработал ограниченную партию специальных датчиков, которые вживались прямо в тело человека. Выглядело это как небольшая кнопка на руке, чуть ниже сгиба на локте. Принцип работы этой системы был следующий.
Прибор отслеживал желание своего хозяина и степень сексуального возбуждения, постоянно реагируя на малейшие изменения. Если подходил другой человек с таким же прибором и нажимал на кнопку, то датчик начинал гореть синим цветом. Далее все зависело от обладателя этой хреновины. Если он или она был или была не прочь заняться сексом, включался зеленый цвет, и это отражало согласие клиента. В противном случае включался красный свет, и претендент на тело понравившегося прохожего вынужден был отойти, иначе рисковал попасть в тюрьму за сексуальные домогательства.
В итоге, согласно ФЗ-69.2 от 20 апреля 2045 года, люди с обоюдного согласия могли заниматься сексом где угодно. Конечно, для них строили специальные кабинки по всему городу — но, откровенно говоря, скоро это стало выходить из-под контроля. Сначала было непривычно, например, заходить поесть, заказывать себе колу без сахара и садиться рядом с оргией из пяти-шести людей. Конечно, не все проходило гладко — и до сих пор система доставляет много проблем. Но — это может показаться удивительно, но я не видел еще ни разу какой-то крупной драки, или, скажем, митинга в поддержку отмены этой технологии. Люди... люди действительно хотят трахаться. Это удивительно, но большинство из нас — просто извращенные животные внутри, которые хотят присунуть, всунуть, отлизать, отсосать и тогда далее по списку.
Если кто-то спросит мое мнение, как мне эта система, я скажу — да она охренительна! Я скажу это, а потом вдруг резко меня накроют головные боли, я упаду в обморок, а рядом будет сидеть Она, недовольно хмуря брови...
***
Конечно, я опоздал. К тому же на подходе к дверям нашей корпорации резко усилился дождь, в итоге на пороге я стоял насквозь вымокший, да и дыра на рубашке разошлась еще больше.
Меня встретил наш огромный усатый охранник Мэтью. Голубая форма, голубые штаны. Будто специально на него шили.
— Что, льет?
Я в отчаянии подергал воротник рубашки. Хоть бери и прямо тут выжимай.
— Как из ведра, будто кому-то наверху приспичило!
— Совещание уже началось, Вам не опаздывать лучше.
Я глянул на Мэтью. Мне опять не понравились услужливые нотки в его голосе, плюс эта дубинка, которую он крутит туда-сюда...
Вряд ли у меня получится забыть тот случай. Было поздно, часов одиннадцать, отчетов навалилась уйма, а система Frее Sеx только начала действовать, и датчики у нас на работе появились где-то только как неделю, все стеснялись ею пользоваться и, собственно, ничего особенного в рамках предприятия не происходило. И, когда я уже собирался выйти из здания, ко мне вдруг подскочил Мэтью и нажал на кнопку на моей руке. Она загорелась синим и тут же, что вполне понятно, красным, потому что на мужиков меня никогда не тянуло. Помнится, я недоуменно посмотрел на него и задал то ли вопрос, то ли просто удивился «Мэтью?... « Тогда он сам залился красной краской, как и мой датчик, и тихо сказал: «Не говори только никому, хорошо?» Я ответил положительно, а в ответ на мой второй вопрос он тихо сказал: «Я — гей. Но я стесняюсь. Только это тайна, ок?» Я присвистнул, пообещал ему, ну и конечно на следующий день весь отдел знал, что глава нашей охраны — огроменный усатый пидор. Возможно, не лучший поступок с моей стороны — но что-что, а смотреть гейское порно мне не слишком хотелось.
И эта его дубинка... кстати о порно. Первыми, кто подал в суд на систему Frее Sеx, были именно порностудии. По большому счету, государство этим шагом уничтожило их индустрию, по крайней мере, значительную часть. Порно стали смотреть ради просвещения, ну и как обычное кино, но в целом — кому оно нужно, когда ты каждый день наблюдаешь на улицах толпы трахающихся, трахающихся как собаки, как наездники и как миссионеры.
Но государство, как это обычно бывает, показало большой и толстый, в итоге порнография, в принципе, изжила себя как явление. Хотя, честно говоря, мелодрамы стали пользоваться тоже меньшей популярностью.
— Думаю, Вам лучше уже пойти на совещание, они длится всего-то минут двадцать.
— Да, Мэтью, ты прав. Спасибо!
И я, мокрый и немного порванный, поплелся в кабинет Катрины, где, очевидно, мне предстояла выволочка и бонус в виде набора шаблонных выражений, из которых мне нужно уяснить, какой я плохой человек, безответственный работник и просто неудавшаяся ячейка общества. Наверное, я мог бы разволноваться, если бы не случай, когда её лампочка загорелась зеленым...
Я прошел два коридора, нажал на кнопку лифта. Пятый этаж, четвертый, третий... там он и остановился. Господи, ну почему не ввести все-таки поправки, что в лифте ЭТИМ не надо заниматься? Они от этого портятся, к тому же лифт нужен многим людям. Пришлось пешком плестись на шестой. Проходя мимо третьего, я услышал, как об стенки лифта кто-то бьется и стонет. Покачав осуждено головой, я, тяжело дыша, преодолел еще три этажа, постучался в большую деревянную дверь и вошел без спроса, потому что секретаря Катрин, по всей видимости, как раз и трахали в лифте.
***
Я вошел в кабинет, и мне все сразу стало ясно. По обе стороны круглого стола активно совокуплялись представители всех отделов сразу. Вот глава HR активно прет бухгалтершу с первого этажа, а Дональд, ответственный за финансовые потоки, накидывает на клык симпатичной девушке из столовой.
Посреди всей этой вакханалии сидела Катрин, мрачно взирая на меня. Я попробовал улыбнуться и непринужденно начать разговор.
— Эй, а я вижу, совещание в самом разгаре! Я ничего не пропустил?
Фокс процедила сквозь зубы:
— Совещание началось час назад и закончилось только что. Куда Вы...
Она умолкла и посмотрела направо, где девушка из столовой прислушивалась к ней с таким здоровым бугром за щекой, будто у неё флюс.
— Какого хрена ты опять опаздываешь? Или все главные маркетологи должны быть такими раздолбаями?
— Ты вчера сама сказала...
— Вы. Вы сказали.
«О, да. Сейчас самое время включать босса».
— Вы сказали, что совещание начнется в девять, разве нет?
— Я сказала, что еще уточню. Но Ваш телефон почему-то не отвечал. Вы были недоступны. В чем дело? Это Ваш рабочий номер, вы не имеете права его отключать — Вам прекрасно известны правила нашей фирмы.
Это «Вы, Вам, Вас» стало меня порядочно раздражать. Она чеканила каждое слово, широко раздувая свои ноздри. У нее прекрасные светлые волосы и красивые голубые глаза, но курносый нос и слегка большой рот портят общее впечатление... по крайней мере, я её никогда не хотел. То же можно сказать и о фигуре — в целом, вполне неплохо, но слегка полные ноги и задница заставляют думать о том, что рентабельней будет найти и отшпилить какую-нибудь студентку в метро, как я и сделал сегодня с утра.
Да, вчера я не мог ответить на звонок. Но, может быть, потому что валялся в своей ванной без сознания, пока Она склонилась надо мной и гладила меня по голове?
— Видимо, телефон барахлил. Что я могу сделать, если...
— Меня не волнует Ваши «если»... ты можешь смотреть мне в глаза, а не на её дергающуюся задницу?
Джулия, накинь немного платье обратно, здесь некоторые не могут себя сдерживать... Послушай, у тебя один секс на уме? Кроме него что-то еще осталось в твоей голове?
Вопрос поставил меня в тупик. Я не знал, что ответить, к тому же я стал ощущать приближение панической атаки, но меня выручил Дональд. Он уже долгое время смотрел на Катрин, и вот, видимо, решив, что пора, вынул член изо рта девушки из столовой и неуклюже посеменил к Фокс. Брюки скомкались на полу, поэтому он действительно смешно перебирал ногами, как в старом черно-белом кино, при этом придерживая кончик члена рукой и слегка теребя, чтобы за время этого рейда не потерять концентрацию.
Дойдя до Катрин, он нажал на кнопку на её руке. Датчик загорелся синим и почти тут же красным светом, Фокс вдруг скривилась и отвесила здравую пощечину Дональду. От неожиданности тот потерял равновесие и грохнулся прямо перед ней. Член тут же размяк, и когда он встал обратно, вместо гордой сардельки там висела сосиска не первой свежести.
Видимо, это так его огорчило, что он даже не вернулся к своей партнерше, а тут же засунул хозяйство обратно себе в штаны, пробормотал «до свидания» и поспешил удалиться. Я внутренне улыбнулся и сам двинулся к Катрин, но она сделала шаг назад, посмотрев на меня широко открытыми глазами. Она боялась меня, и я это понимал, хотя гораздо больше она боялась себя, боялась своих желаний. Катрин оставалась одной из немногих, кто почти не пользовался новой системой. При этом дело было не в ханжестве — не было еще известно случая, чтобы ее датчик загорелся зеленым светом, по крайней мере, внутри корпорации.
Это случилось только один раз, и мы с ней знали, когда это было. Но сейчас мне не хотелось об этом вспоминать, потому что девушка из столовой, оставшись без партнера, стала яростно тереть свои набухшие половые губы, теребить клитор и засовывать глубоко два пальца, стараясь довести дело до конца. Было очевидно, что кому-то нужно было ее удовлетворить, и этим кто-то должен был стать я.
Но стоило мне приспустить штаны, как вдруг я наткнулся на взгляд Катрин, полный ненависти. Обычно меня это не останавливало, но сейчас я вдруг понял, что рискую потерять только набравшую силу эрекцию, поэтому решил — чтобы не сконфузиться, лучше пока убраться отсюда.
— Что ж, я сожалею, что не смог сегодня присутствовать на совещании. Меня ждет выговор или увольнение?
Катрин прищурила глаза.
— Я думаю, нам с Вами еще предстоит серьезный разговор. Меня, знаете ли...
И тут, я клянусь, увидел, что она посмотрела на мои оттопырившиеся штаны! Она направила взгляд точно туда, и, судя по тому, что потом она невзначай облизнула губы... ох, Катрин, Катрин, кого ты хочешь обмануть.
— Интересуют дела фирмы больше вашего, и нам в любом случае необходимо встретиться. Как насчет делового ужина завтра в кафе Дель Торо?
Бухгалтерша рядом не выдержала и громко застонала, кончая. Катрин стиснула зубы и заскрежетала ими так, что слышно было на весь кабинет.
— Думаю, это превосходная идея, мисс Фокс. Вы позволите идти?
Она лишь устало махнула рукой. Руководители своих отделов как раз заканчивали свои дела, одеваясь и протирая пот со лба гигиеническими салфетками, на которые так вырос спрос, когда я тихо захлопнул дверь за собой, оставив Катрин наедине со своими тараканами.
***
Вышел от Фос я со стояком, поэтому первоочередной задачей для меня был не отчет, а найти кого-нибудь, чтобы не ходить перегруженным. Мне повезло — прямо мне навстречу шла растрепанная секретарша Фокс, которая недавно отжигала в лифте. Её лицо было еще красным, а блузка скомкана, будто достали из задницы. Хотя почему бы и нет — кто знает, что делают люди в лифтах.
Только она уселась за свое место, как я сразу подошел и нажал на её кнопку. Сначала она недоуменно посмотрела на меня, а затем датчик загорелся зеленым. Кивнув, я взял её за локоть и потащил в мужской туалет. Конечно, мы могли бы это сделать и на её столе, но в любой момент могла выйти Катрин, а у меня уже не в первый раз при ней намечалось, скажем так, конфузное пике.
Вообще, за всю жизнь у меня было всего три раза проблемы с эрекцией. Первый раз в первый раз, слава богу, мне тогда помогли, иначе бы я комплексовал остаток жизни, второй раз, когда меня домогалась страшная баба — и это тоже был удачный момент, хотя я и колебался, и в третий раз это случилось в машине с Ней, потому что у меня элементарно прихватило живот, а трахаться и одновременно пить активированный уголь не слишком удобно. К своей чести скажу, что я никогда не жульничал, и если уж нужно признать поражение — признай его, а не строй из себя секс-терминатора. Не существует ни одного мужчины, у которого никогда не было бы сбоев — другое дело, что об этом знают только участники тесного круга под названием «девушка-друг-ты». Случилось с Ней...
Я тут же спешно переключил мысли на свою спутницу, которая, хотя и выглядела уставшей, вполне усердно массировала сквозь брюки мое орудие труда. Честно сказать, каждый раз перед сексом меня посещает мысль о том, что я могу просто не настроиться или кончить слишком быстро, но, опять же, чем меньше отвлекающих факторов, тем лучше. Толпы людей меня никогда не смущали — но если ты слишком возбужден, или твои мысли занимает определенный человек, жди беды. Трахаться лучше не только на пустой желудок, но и на пустой мозг.
В туалете я сразу запер главную дверь на замок. По ощущениям, мне хватит минут двадцать, не больше — думаю, сотрудники в нашем отделе могут слегка потерпеть. Катрин осталась далеко в своем кабинете, думать о тяжелой жизни, головные боли отпустили, и теперь мне ничего не мешало разрядить свою обойму в Стеллу (господи, что за имена у этих секретарш, будто они специально их подбирают, как проститутки), зарядив её хорошим настроением, а себя позитивным настроем.
Стелла была довольно хрупкая девушка, поэтому я без труда поднял её вверх и прижал к стене. Там она удачно нашла небольшую подставку и села, немного опираясь на неё. Я впился губами в её шею, одновременно лаская грудь левой рукой, а правой задирая юбку и проводя вверх по бедру к самому сокровенному. Я называю это принцип троекратного наступления. Мне показалось, что мой член сейчас порвет брюки и уже без моего ведома ринется на неё — желание было таким сильным, что я несколько раз порывисто вздохнул, стараясь вести себя не как животное, ибо мне хотелось разорвать её одежду и с рыком начать трахать в каждую щель, пока на ней не останется живого места. За всю жизнь я встретил только одну девушку, которой это нравилось, и которая отвечала взаимностью. Но когда она влюбилась в меня после полутора месяца безумия, я сказал «стоп» и сам закрыл дверь.
Мои губы опускались ниже и ниже, и вот в какой-то момент её обнаженная грудь оказалась на расстоянии в пару сантиметров от моего лица. Стелла немного подалась вперед, выгнувшись, когда я накрыл ртом её сосок, языком лаская самый краешек. Мои средний и безымянный палец давно проникли в неё, её бедра предательски дрожали подо мной, а изо рта вырывались по-девичьи отчаянные крики наслаждения. Я никогда не знал, хорош ли я, или они притворяются, но всегда, видя подобное, я испытывал странное удовлетворение от того, что могу доставить удовольствие. Особый вид необходимости, когда тебя не слишком кто любит, но когда ты заставляешь человека прогибаться от волны оргазма, и тем самым доказываешь, что без тебя в этом мире могло быть и похуже.
В какой-то момент я понимаю, что прелюдии затянулись и пора, собственно, приступать к активным действием. Я опускаю её на пол и разворачиваю перед зеркалом так, что голова Стеллы оказывается точно напротив рукомойников. На секунду в зеркале будто мелькает кто-то, может быть, даже Она, но сумасшедший приапизм напрочь выключает мой мозг, и я вхожу в Стеллу.
Мне всегда нравилось быть сзади, трахая по-собачьи. Какой-то особый инстинкт, инстинкт первобытного дикаря, или собаки, животного. Другие позы тоже хороши, но в той же 69 иногда забываешь о том, что, вообще говоря, надо работать и своим языком, особенно если хороша партнерша, делающая минет. А здесь перед тобой ничего нет кроме задницы и этой щелки, куда ты и входишь с большим удовольствием.
Каждый раз, когда занимаешься сексом более-менее продолжительное время в этой позе, начинаешь замечать какие-то детали вокруг. Да, ты возбужден, тысячи фантазий обуревают тебя, но одновременно это входит в этакую кратковременную привычку, и пока ты прешь её, у тебя есть время оглядеться.
У нас довольно приличный, кстати, туалет. Чисто, в углах нет пыли или мусора, а двери плотно закрываются. Кто-то дергает уже минуты две-три ручку, хотя крики Стеллы должны бы были намекнуть на то, что следует немного подождать. Я могу видеть её в зеркале. Её глаза прикрыты, брови немного изогнулись, будто она чем-то огорчена, она стонет, иногда покусывая губу, а иногда даже немного прикрикивая. Её длинные темно-каштановые волосы странно висят вдоль шеи, мне это кажется сомнительным. Я немного приостанавливаюсь, давая ей возможность перевести дыхание, но это не длится слишком долго. Я наматываю себе на руку её волосы и еще больше прижимаюсь сзади, начиная трахать уже во всю мощь. Она кричит, извивается, но я не намерен её щадить. У неё, на самом деле, не слишком изысканный вкус. Обычно я стараюсь не просто долбить, а нащупывать внутри те точки, которые стимулируют еще больше — так называемый принцип «восьмерок», хотя проще порой засунуть пальцы и нащупать тот самый бугорок внутренней подушечкой. Конечно, иногда это выглядит по-идиотски — помнится, одна из бывших говорила мне «что ты делаешь?! Трахай меня!», но некоторым такое поведение вполне по душе.
Но Стелла — это классический случай, когда нужно меньше думать. Мои яйца делают работу бронебойного молотка, а искривленный немного влево член, по всей видимости, и так касается там, где надо, потому что она уже вовсю кричит. Наконец, подкатывает и мне — я вынимаю и просто кончаю ей на спину. Затем я вытираю член об правую ягодицу, наклоняюсь к ней, чмокаю и выхожу из туалета. Слава Богу, я умею вовремя вынимать, хотя это конечно и рискованно, потому что одновременно с введением системы Frее Sеx стали накладывать штраф на беременность. Его суть в том, что если вы вошли в девушку без презерватива, кончили в неё, а она неожиданно залетела, то вы обязаны выплатить штраф в размере 3 миллионов условных единиц. Учитывая, что у меня зарплата около ста двадцати тысяч, и это вполне приличная сумма, становится понятно, почему в последнее время так поднялись производители контрацептивов.
Однако, во-первых, я всегда вынимал вовремя, во-вторых, девушки обычно не против (три миллиона за личинку общества — почему бы нет), в-третьих... да не люблю я эти презервативы. Ощущение, что трахаешься в диэлектрической перчатке, стимуляция головки нулевая, а кожа после будто пожеванная. Конечно, кто-то может начать рассуждать о безопасности, или о том, что это все досужие вымыслы, но мое мнение такое, что если трахаешься в презервативе, то трахаешь презерватив, а не тело, поэтому по возможности я стараюсь избегать их использования. В прежние времена тяжело было найти партнершу, готовую пойти на такое, но FS дает подобные возможности.
Около туалета скопилась большая толпа. В их глаза я вижу недовольство, а кто-то ехидно подмечает:
— Она еще живая там?
Я картинно разворачиваюсь, прищуриваюсь и показываю пальцем:
— Нет, и ты можешь быть следующим!
Делая вид, что стреляю из невидимого пистолета, я удаляюсь к себе в кабинет, оставляя ошарашенную толпу недоумевать.
***
Не надо думать, что мы здесь только трахаемся днями и ночами. Вовсе нет, мы работаем, усердно работаем. Недочет, ошибка, просчет — и вы уже сидите дома, щелкая картинки в интернете на бирже труда. К тому же, этика нового времени подразумевает, что если речь идет о деле, то думать о сексе в этот момент как минимум неприлично. Конечно, периодически вы видите или слышите уединяющиеся парочки, но каждый делает ЭТО максимум два раза за день. Зато, к вечеру город вполне удовлетворенно живет, люди ложатся довольно-таки рано, потому что натрахиваются так за день, что вечером могут себе позволить сказать «как же я задолбался» — и это будет святая правда.
Закончив свои дела, я вышел с работы уже в семь вечера. Попрощался с Мэтью, не оглядываясь, чтобы не видеть, как он смотрит на мою задницу, улыбнулся всем сотрудницам, половина из которых мне каждый день улыбались отнюдь не ртом, позвонил Катрин и уточнил время встречи на завтра, а затем спокойно побрел к метро. Тучи рассеялись, светило закатное солнце, и, в целом, мое настроение было сродни цветку распускающегося лотоса. Легкий ветер шевелил края брюк и немного распускал края дыры на рубашке, которую, кстати, никто так и не заметил — зато теперь у меня была дополнительная вентиляция. Кто и мог заметить эту дырку, так это Стелла, но у неё сегодня явно были дыры и поважнее.
Проходя мимо витрины магазина обуви, я ненароком взглянул в свое отражение, немного замедлив ход.
Крепко сложенный брюнет двадцати шести лет от роду. Не прям чтобы атлет, но подтянутый. Спортивные руки, широкая грудь. Слегка полноват — просто последнее время забросил занятия спортом, хотя достаточно строен. Взгляд с прищуром, проникающий. Чуть выше ста восьмидесяти. Обычный человек, таких миллионы, стоит признать, к своему возрасту я так ничего и не добился. Но у меня все еще крепко стоит, думаю, нужно радоваться хотя бы этому.
Я продолжаю смотреть в витрину, и вдруг вижу Её. Резкая головная боль, будто обручем, сковывает голову, заставляя застонать и согнуться. Я обхватываю голову руками, массирую виски, стараюсь хотя бы немного уменьшить боль, но ничего, ничего не помогает — все будто в тумане, меня разрывает на части. Медленно оседаю, кто-то подхватывает за руки. Я открываю глаза — Она склонилась надо мной, смотрит с беспокойством, что же такое творится со мной. Пожалуйста, пожалуйста, мои таблетки, они должны быть где-то, в сумке, нет, в кармане, нет, где, где они, черт бы побрал!! ВОТ ОНИ!
Сую себе целую капсулу в рот, проглатываю. Я слышу, ко мне подошли и спрашивают о помощи, но я ничего не соображаю, перед глазами проносятся картинки, я вижу наше с Ней прошлое...
Минут через десять легчает, я встаю и снова могу продолжать движение. Мне, определенно, стоит зайти к своему доктору, но господин Кинус уже закончил прием и, скорее всего, сидит дома, а беспокоить его не слишком удобно. Поэтому я, еще немного шатаясь, дохожу до метро и спускаюсь вниз, чтобы сесть в свой вагон.
Мы как-то долго едем. Удивительно, но никто не пытается найти себе партнера, лишь усталость в глазах. Только на одной остановке зашли секс-лузеры, немного поклянчили и ушли ни с чем.
Секс-лузеры — люди, которым блокируют их кнопки на определенный период, обычно на три месяца. Вообще, нужно понимать, что система FS стала раздольем для нимфоманов — и сразу появились движения людей, которые практиковали изо дня в день лишь поиск сексуальных партнеров. Через некоторое время создатели системы поняли, что существует достаточно большое количество людей, которые не работают и не учатся, а лишь целыми днями ходят и тычут кнопки, чтобы удовлетворить свои плотские желания. Понимая, что если сейчас не заставить их работать, то потом можно потерять человеческий ресурс, они ввели ограничение, заключающееся в том, что системой FS может пользоваться лишь человек, имеющий работу. Они давали лаг в полгода, чтобы найти работу, затем полиция отлавливала людей и делала из них лузеров.
Эта мера подействовала, к тому же снятие запретов на занятия сексом где бы там ни было, даже на работе, мотивировало многих заняться делом, где они все же вынуждены были сдерживать свои желания, чтобы опять же не вылететь с места, куда их трудоустроили.
Самой тяжелой профессией стала работа полицейского, т. к. закон позволял правоохранительным органам пользоваться системой FS только во внеслужебное время. Конечно, на первых порах только и мелькали истории, как толпа полицейских трахает какую-нибудь задержанную, но с течением времени и рядом репрессий ситуация перетекла в мирное русло. То же самое творилось в армии и иных властных структурах.
До моего выхода оставалось две станции, когда один мужчина все же решился подойти к симпатичной женщине, я бы дал ей лет тридцать пять. В ту же секунду рядом подскочил здоровый верзила и схватил мужчину за шею.
— Ты охренел?
— Ты что делаешь?!
— Я спрашиваю, ты хочешь её трахнуть, да?!!
— Да, а что здесь такого?!!
Громила, не долго раздумывая, головой ударил мужчину в лицо, от чего тот свалился, зажимая нос. Сквозь его пальцы сочилась кровь, а из глаз текли слезы.
— Это моя жена, ты слышишь, ублюдок, слышишь?! Жена моя! Я тебе шею сломаю, на кишках тебя повешу, если ты к ней подойдешь, понял, ты понял меня?!
Ревность. Вот главный бич системы FS.
Когда её только ввели, сразу усилилось количество убийств на бытовой почве. При этом против системы выступали в первую очередь женатые мужчины, нежели замужние женщины. Это может показаться странным, но все мои знакомые союзы распадались из-за того, что ОН узнавал о том, как ОНА пользуется этой системой. Да мне и самому случалось потрахивать
уже немолодых женщин с кольцом на пальце. Преодолеть эту преграду FS не смогла до сих пор. Она смогла преодолеть барьер молодых пар, потому что молодые вообще за любую революцию, хотя и там возникали проблемы, но вот что касается тех, кому за тридцать, а особенно за сорок...
Система FS ясно дала понять, что отношения в прошлом. За демографическую ситуацию тоже не приходилось волноваться, потому что при таком огромном количестве половых связей регулярные залеты стали делом обыденным. В конечном итоге, нельзя было отрицать, что общество действительно тратит меньше времени на экономически не выгодные занятия. Правда, Она говорила, что нельзя все мерить выгодой... Она говорила, что я превратился в животное... Она говорила, что мне нужно остановиться... Она говорила...
Нет. Нет. Нет. Не сейчас. Отпусти.
Будто послушавшись, мигрень постепенно начинает отходить, и я хоть что-то снова могу соображать. Высвечивается моя остановка, и я стремглав вылетаю наружу. Таблетки уже не годятся, я и так сегодня выпил трехдневную дозу. Слава богу, живу недалеко от метро. Через десять минут я вхожу в подъезд. У меня сильно кружится голова, подкатывает тошнота, я не выдерживаю и рыгаю на пол перед лифтом.
Нажимаю кнопку.
Жду.
Жду.
Жду.
Господи, как долго мелькают этажи.
7.
6.
5.
5.
5...
Да почему так долго?!
Я в ярости ударяю по кнопке еще и еще. Лифт застрял на пятом этаже. Меня охватывает какая-то животная ярость. Я ГОВОРИЛ, ЧТО НЕ НУЖНО ТРАХАТЬСЯ В ЛИФТАХ, ДОЛБАНЫЕ ВЫ МРАЗИ, ТВАРИ ТУПЫЕ!!!
Я уже собираюсь отходить к лестнице, хотя понимаю, что не смогу преодолеть 8 этажей, когда лифт будто проявляет жалость и понимание.
4.
3.
2.
1.
Я думаю, что сейчас вмажу первому, кто раскачивал этот лифт. Двери открываются — там никого нет. Я буквально вваливаюсь между дверей, нажимая на восьмерку и устало прислоняюсь к стенке. Мне нужно поспать, ванная — и поспать, сосредоточиться на дыхании, просто отдохнуть. Пожалуйста, прошу тебя, не появляйся сегодня, Ты была мне слишком нужна, прошу, не надо, дай мне выдохнуть.
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7...
Двери открываются, и ко мне в лифт заходит девушка. Она приятной наружности, в веснушках, но очень молода. Я думаю, ей меньше восемнадцати, и система FS ей пока не доступна. Но и мне свойственно ошибаться — она щелкает по моей кнопке, датчик загорается синим цветом... а затем зеленым. Мое состояние далеко от идеального, голова разрывается от боли, но, к своему удивлению, я понимаю, что у меня встал. Я показываю рукой, что лучше не надо.
— Я себя не слишком хорошо чувствую. Ты хороша. Оставь свой номер.
— Не беспокойся, я все сделаю сама. Давно хотела попробовать с тобой, но раньше стеснялась. А позавчера мне исполнилось восемнадцать.
Она нажимает кнопку аварийного тормоза и опускается передо мной, садясь на корточки. Подол её красного платья немного приподнимается, обнажая вполне сносные бедра. Мне нравится, когда бедра слегка полные, потому что если девушка садится на тебя, они будто накрывают тебя полностью, заставляя почувствовать себя в западне. Попасть в западню с прекрасной девушкой — вполне себе годная перспектива.
Я одной рукой держусь за поручень, другой упираюсь в стенку лифта. В моих глазах то и дело появляются зайчики, и вот мне кажется, что сейчас я попросту грохнусь перед ней, но тут же ощущаю, что мой детородный орган уже проник в мягкую обволакивающую полость её мокрого рта, и мне будто становится немного легче — по крайней мере, проходит головокружение. Я не помню, когда она успела расстегнуть ширинку и спустить с меня брюки, которым давно пора в стирку, но её губы уже делают прогулку от основания члена и почти до головки, слегка не доходя. Она немного волнуется и, скорее всего, не имеет достаточного опыта, потому что пока не применяет ни язык, ни тем более зубы, а мои самые чувствительные места остаются нетронутыми.
В какой момент мне надоедает имитация влагалища ртом, и я вынимаю свой член, аккуратно поднося к её губам. Видимо, она понимает, что я хочу, потому что, наконец, высовывает язык и начинает лизать мою головку, а затем смелеет, и начинает погружать её к себе в рот, даже слегка покусывая зубами. Мышцы моего живота напрягаются до предела, потому что она действительно неплоха, а икры начинают слегка подрагивать. Но я смотрю вниз, и вижу вместо девушки Её. Она сосет мой член и одновременно с укором смотрит мне в глаза.
В моей голове будто взрывается бомба, и на секунду все мутнеет. Из последних сил я беру за щеку девушку, лицо которой все время меняется то на восемнадцатилетнее наивно-юношеское, то на такое до боли знакомое и родное. Не дав довести дело до конца, я вынимаю член и засовываю его обратно в трусы. Не обращая внимания на недоуменный взгляд, я стукаю по кнопке, и лифт преодолевает
Нашли ошибку?
Вы можете сообщить об этом администрации.
Выделив текст нажмите CTRL+Enter